Справочник «Сюжеты»

Самсон (שִׁמְשׁוֹן, Шимшон)

Персонаж Ветхого Завета, сын Маноаха из колена Дан, «судья» (правитель) древних израильтян, чьи подвиги описаны в библейской книге Судей (13–16). Рассказ о нем более насыщен легендами, чем повествования о других «судьях».

Рассказ о рождении Самсона — характерный мотив о чудесном даровании богом сына бесплодной женщине. Посланный богом ангел объявил матери, что она родит сына, который должен быть назореем уже в материнском чреве, и поэтому ей возбраняется пить вино и есть что-либо нечистое, а когда ребенок родится, ему нельзя стричь волосы. Ангел также возвестил, что мальчику предназначено начать избавление Израиля от ига филистимлян (Суд. 13:2–25).

Сказания о Самсоне, о которых повествует книга Судей, связаны с тремя филистимскими женщинами. Первая жила в филистимском городе Тимна, или Тимната. Свой первый подвиг Самсон совершил на пути в Тимнату, убив голыми руками напавшего на него льва. В Тимнате на своей свадьбе Самсон загадал филистимлянам основанную на происшествии со львом загадку, которую они не могли разгадать, и уговорили невесту выпытать у Самсона ответ. Когда Самсон понял, что обманут, он в гневе напал на Ашкелон и, убив 30 филистимлян, возвратился в родительский дом. Когда через несколько дней Самсон пришел повидаться с женой, оказалось, что ее отец, полагая, что Самсон отказался от нее, выдал ее замуж за «брачного друга» Самсона. (15:2). В отместку Самсон сжег поля филистимлян, выпустив на них 300 лисиц с привязанными к хвостам факелами. Узнав причину гнева Самсона, филистимляне сожгли его неверную жену и ее отца, однако Самсон счел это недостаточным и нанес многим тяжелые увечья. Филистимляне выступили в Иудею, чтобы поймать и наказать Самсона. Напуганные израильтяне послали к Самсону делегацию из трех тысяч человек с требованием отдать себя в руки филистимлянам. Самсон согласился, чтобы израильтяне связали его и передали филистимлянам. Однако когда его подвели к лагерю филистимлян, он легко разорвал веревки и, схватив ослиную челюсть, перебил ею тысячу филистимлян.

Вторая история связана с филистимской блудницей в Газе. Филистимляне окружили ее дом, чтобы утром захватить Самсона, однако тот встал среди ночи, вырвал городские ворота и унес их на гору, «которая на пути к Хеврону» (16:1–3).

Третьей филистимской женщиной, из-за которой Самсон погиб, была Длила (в русской традиции Далида, позже Далила), обещавшая филистимлянским правителям за вознаграждение выведать, в чем сила Самсона. После трех неудачных попыток ей все же удалось узнать секрет: источником силы Самсона были его нестриженые волосы. Усыпив Самсона, Длила велела состричь «семь кос головы его» (16:19). Утративший свою силу Самсон был захвачен филистимлянами, ослеплен, закован в цепи и брошен в темницу. Вскоре филистимляне устроили праздник, на котором благодарили своего бога Дагона за то, что он передал в их руки Самсона, а затем доставили Самсона в храм, чтобы он забавлял их. Между тем волосы Самсона успели отрасти, и сила стала возвращаться к нему. Вознеся молитву богу, Самсон сдвинул колонны с места, храм обрушился, и под развалинами погибли собравшиеся там филистимляне и Самсон. «И было умерших, которых умертвил Самсон при смерти своей, более, нежели сколько умертвил он в жизни своей» (16:30). Библейское повествование о Самсоне завершается сообщением о похоронах Самсона в семейной усыпальнице между Цорой и Эштаолом (16:31).

Среди величавых судей Израиля богатырская фигура Самсона производит странное впечатление. Библейские авторы передают, что Самсон в течение двадцати лет был судьею в Израиле, но они не сохранили нам ни одного приговора, который он вынес в качестве судьи; если же приговоры эти соответствовали его подвигам, то едва ли можно признать Самсона образцовым судьей. Его влекло к побоищам и ссорам, поджогу скирд и налетам на жилища блудниц. Короче говоря, он больше походил на забулдыгу и сорвиголову, чем на настоящего судью. Вместо скучного перечня его судейских приговоров нам преподносят занимательный, хотя и не слишком нравоучительный рассказ о его любовных и боевых, вернее, разбойничьих приключениях. Если верить библейскому рассказу о деяниях этого хвастливого распутника, он никогда не предпринимал регулярной войны и не стоял во главе национального восстания против филистимлян, угнетавших его народ. Он лишь время от времени выступал вперед наподобие одинокого паладина или странствующего рыцаря и косил их направо и налево, размахивая ослиной челюстью или каким-либо другим оружием в том же роде, подвернувшимся под руку. Но даже и в этих грабительских набегах (он не останавливался перед тем, чтобы снять со своей жертвы одежду, надо полагать, вместе с кошельком) он, по-видимому, меньше всего думал об освобождении своего народа от рабства. Когда он убивал филистимлян — а убивал он их весьма охотно и в огромном количестве, — им двигали не высокие мотивы патриотизма или политические соображения, а исключительно личная месть за зло, причиненное ими ему самому, его жене и его тестю. Вся его история от начала до конца - это история чрезвычайно себялюбивого, неразборчивого в средствах авантюриста, действующего под влиянием порывов страстей и равнодушного ко всему, кроме удовлетворения своих минутных капризов. Лишь сверхъестественная сила, безудержная храбрость и некоторый налет юмора возвышают образ Самсона над банальным типом простого разбойника и придают ему сходство с героями комической эпопеи в стиле Ариосто.

Но эти черты, сообщая известную пикантность рассказу о его подвигах, едва ли умаляют чувство несоответствия, которое в нас возбуждает гротескная фигура бахвала и забияки наряду со строгими изображениями праведников и героев израильского пантеона. Истина заключается, вероятно, в том, что эта чрезмерная яркость красок принадлежит скорее кисти художника-рассказчика, чем трезвому перу историка. Отдельные эпизоды, богатые необычайными и занимательными приключениями, быть может, переходили из уст в уста в народных сказаниях задолго до того, как они выкристаллизовались и сгруппировались вокруг памяти некой действительно существовавшей личности. Какой-нибудь житель пограничных гор, своего рода еврейский Роб Рой, отличавшийся неукротимым нравом, необычайной физической силой и беззаветной храбростью, прославился своими дикими набегами на долину филистимлян и сделался народным героем Израиля. Ибо нет достаточных оснований сомневаться в том, что в саге о Самсоне под легким и шатким зданием вымысла лежит солидный фундамент истинных фактов. Подробное и вполне определенное обозначение городов и мест, где протекала жизнь Самсона от рождения до смерти, говорит о том, что мы имеем здесь дело с подлинным преданием местного характера, и противоречит взглядам некоторых ученых, желающих видеть в легенде о библейском богатыре лишь один из солярных мифов.

Не подлежит никакому сомнению, что если бы существовала филистимлянская версия рассказа о Самсоне и Далиде, то жертва и злодей поменялись бы в ней местами. Самсон бы фигурировал в качестве разбойника, без зазрения совести грабившего и убивавшего беззащитных филистимлян, а Далида явилась бы невинной жертвой его зверского насилия, своей находчивостью и мужеством сумевшей одновременно отомстить за причиненное ей зло и освободить свой народ от жестоких набегов чудовища.

Венгрия, 1970, Самсон и Далила

Израиль, 1961, Самсон

Израиль, 1971, Сцена из оперы «Самсон и Далила»

Израиль, 2010, Самсон и лев

Испания, 1966, Самсон

Монако, 1972, Сен-Санс, «Самсон и Далила»

Палау, 1996, Самсон

Россия, 2008, Фонтан «Самсон»

Сан-Томе и Принсипи, 1983, Самсон и Далила

Сьерра-Леоне, 1996, Самсон и Далила

Россия, 2009, Петродворец. Фонтан «Самсон»